Народный поэтический фестиваль. Проводится в Петрозаводске (Карелия). В 2013 году получил премию «Живое слово» за лучший мультимедийный проект. Фестиваль проводится в двух номинациях: «Видеопоэзия» - любой человек может прислать видеоролик со стихотворением по заявленной теме на электронную почту moypoetptz@gmail.com «Чтение вживую» - ежемесячные вечера поэзии в Agriculture Club на Коммунальной, 20-Б. Все прочтения конкурсные. Победителей в обеих номинациях выбирают зрители.
На троечку, - концовка с начала правильная (славно- отдохновенная) потом скатилась в болото. По ходу ТАКИХ ПОЭТОВ не так просто исполнять ! Чтец-гений нужен .
В семнадцать совсем уже были мы взрослые - Ведь нам подрастать на войне довелось... А нынче сменили нас девочки рослые Со взбитыми космами ярких волос. Красивые, черти! Мы были другими - Военной голодной поры малыши. Но парни, которые с нами дружили, Считали, как видно, что мы хороши. Любимые нас целовали в траншее, Любимые нам перед боем клялись. Чумазые, тощие, мы хорошели И верили: это на целую жизнь. Эх, только бы выжить!.. Вернулись немногие. И можно ли ставить любимым в вину, Что нравятся девочки им длинноногие, Которые только рождались в войну? И правда, как могут не нравиться весны, Цветение, первый полет каблучков, И даже сожженные краскою космы, Когда их хозяйкам семнадцать годков. А годы, как листья осенние, кружатся. И кажется часто, ровесницы, мне - В борьбе за любовь пригодится нам мужество Не меньше, чем на войне...
Дорогой мой Уважаемый друг я эти стихи читал в 1978 году в восьмом классе я конечно не Classic и не могу судить о вашей дикции Ну Простите но всё-таки так не читает эти стихи Прошу вас не обижайтесь но как-то постно прочитали
Ах, отчего мне Сердце грусть кольнула, Что за печаль у сердца моего? Ты просто В кочегарку заглянула, И больше не случилось ничего. Я разглядеть успел Всего лишь челку, Но за тобою, будто за судьбой, Я выбежал, Потом болтал без толку О чем-то несущественном с тобой. Я говорил невнятно: Как бабуся, Которой нужен гроб, а не любовь, Знать, потому Твоя подруга Люся Посмеивалась, вскидывая бровь? Вы ждали Вову, Очень волновались. Вы спрашивали: "Где же он сейчас?" И на ветру легонько развевались, Волнуясь тоже, Волосы у вас. Я знал Волненья вашего причину И то, что я здесь лишний,- Тоже знал! И потому, простившись чин по чину, К своим котлам по лужам зашагал. Нет, про любовь Стихи не устарели! Нельзя сказать, что это сор и лом. С кем ты сейчас Гуляешь по Форели? И кто тебя целует за углом? А если ты Одна сидишь в квартире, Скажи: ты никого к себе не ждешь? Нет ни одной девчонки в целом мире, Чтоб про любовь сказала: «Это ложь!» И нет таких ребят на целом свете, Что могут жить, девчонок не любя. Гляжу в окно, Где только дождь и ветер, А вижу лишь тебя, тебя, тебя! Лариса, слушай! Я не вру нисколько - Созвучен с сердцем каждый звук стиха. А ты, быть может, Скажешь: "Ну и Колька!" - И рассмеешься только: ха-ха-ха! Тогда не сей В душе моей заразу - Тоску, что может жечь сильней огня. И больше не заглядывай ни разу К нам в кочегарку! Поняла меня?
Кто честной бедности своей Стыдится и все прочее, Тот самый жалкий из людей, Трусливый раб и прочее. При всем при том, При всем при том, Пускай бедны мы с вами, Богатство - Штамп на золотом, А золотой - Мы сами! Мы хлеб едим и воду пьем, Мы укрываемся тряпьем И все такое прочее, А между тем дурак и плут Одеты в шелк и вина пьют И все такое прочее. При всем при том, При всем при том, Судите не по платью. Кто честным кормится трудом, Таких зову я знатью, Вот этот шут - природный лорд. Ему должны мы кланяться. Но пусть он чопорен и горд, Бревно бревном останется! При всем при том, При всем при том, Хоть весь он в позументах, - Бревно останется бревном И в орденах, и в лентах! Король лакея своего Назначит генералом, Но он не может никого Назначить честным малым. При всем при том, При всем при том, Награды, лесть И прочее Не заменяют Ум и честь И все такое прочее! Настанет день и час пробьет, Когда уму и чести На всей земле придет черед Стоять на первом месте. При всем при том, При всем при том, Могу вам предсказать я, Что будет день, Когда кругом Все люди станут братья!
Жёлтый стаканчик на снегу ❤ За тонкой прозрачностью пена и смерть. Пушистая влага белёсо кружится. Позёмка шлифует асфальтную твердь. Мне стало сытнее и правильней житься. Приметы сбываются день ото дня и греют сильнее плита, батареи. Я сам себя выселил прямо из сна и быстро придумал кошачьи затеи. Смолисто, как вся моя взрослая шерсть, из тёплого рая взираю в окошко, храню тишину и пантерную честь, мечтаю о солнце, сидя возле плошки. За стёклами снег, а местами и лёд, воскресная пасмурь, безлюдье, туманчик. Я - утренний, хмурый, графитовый кот, что смотрит на жёлтый, упавший стаканчик...
Человек стремится в простоту, как небесный камень - в пустоту, медленно сгорает и за предпоследнюю версту нехотя взирает. Но во глубине его очей будто бы - во глубине ночей что-то назревает. Время изменяет его внешность. Время усмиряет его нежность, словно пламя спички на мосту, гасит красоту. Человек стремится в простоту через высоту. Главные его учителя - Небо и Земля.
Я виноват перед тобою, Цены услуг твоих не знал. Слезами горькими, тоскою Я о прощенье умолял, Готов был, ставши на колени, Проступком называть мечты; Мои мучительные пени Бессмысленно отвергнул ты. Зачем так рано, так ужасно Я должен был узнать людей И счастьем жертвовать напрасно Холодной гордости твоей?.. Свершилось! вечную разлуку Трепеща вижу пред собой... Ледяную встречаю руку Моей пылающей рукой. Желаю, чтоб воспоминанье В чужих людях, в чужой стране Не принесло тебе страданье При сожаленье обо мне...
И здесь душа унынием объята. Неласков был мне родины привет; Так смотрит друг, любивший нас когда-то, Но в ком давно уж прежней веры нет. Сентябрь шумел, земля моя родная Вся под дождем рыдала без конца, И черных птиц за мной летела стая, Как будто бы почуяв мертвеца! Волнуемый тоскою и боязнью, Напрасно гнал я грозные мечты, Меж тем как лес с какой-то неприязнью В меня бросал холодные листы, И ветер мне гудел неумолимо: Зачем ты здесь, изнеженный поэт? Чего от нас ты хочешь? Мимо! мимо! Ты нам чужой, тебе здесь дела нет! И песню я услышал в отдаленьи. Знакомая, она была горька, Звучало в ней бессильное томленье, Бессильная и вялая тоска. С той песней вновь в душе зашевелилось, О чем давно я позабыл мечтать, И проклял я то сердце, что смутилось Перед борьбой - и отступило вспять!..
Не поцелуй, а вгрызанье в породу ....... Не поцелуй, а вгрызанье в породу. Не обнимашки, а сжатье тисков. Жадность от дикой разлуки в полгода. Это свиданье - слиянье кусков. Яркие, жаркие, зрелые чувства быстро сживляют, как сварка и клей, уничтожают тоску и угрюмства и опекают двух верных людей.. Тесный, объятный капкан обжимает пару влюблённых удавов, идей, мелочь чешуек друг с другом сцепляет, мощь собирает из тысяч частей. Дивная встреча - костёр в Антарктиде. Жар рандеву - одурманивший пир. Связь Теламона и кариатиды. Брак, сочлененье, союзный ампир! ....
Телосожжение .. Душа будет вечно в капкане костей, в решётке скелета, древесной коробке, не сможет подняться, познать новостей в темнице меж сырости, живности колкой. Она станет узницей в формочке стен, как будто записка под пробкой в бутылке. Ей будет так тесно без жилок и вен, среди шалаша одиноко и стыло. Она будет долго в тюремном бреду, из тьмы в высоту упорхнуть не сумеет, не сможет стать гостем в раю иль аду, в земле догниёт и вживую допреет. Поэтому, нет! Нет истленью, червям! Не надо быть весом к планете тяжёлой! Предайте огню, что отправит к лучам, дав вылет, свободу из туши чуть жёлтой.....
Люблю отчизну я, но странною любовью! Не победит ее рассудок мой. Ни слава, купленная кровью, Ни полный гордого доверия покой, Ни темной старины заветные преданья Не шевелят во мне отрадного мечтанья. Но я люблю - за что, не знаю сам - Ее степей холодное молчанье, Ее лесов безбрежных колыханье, Разливы рек ее, подобные морям; Проселочным путем люблю скакать в телеге И, взором медленным пронзая ночи тень, Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге, Дрожащие огни печальных деревень; Люблю дымок спаленной жнивы, В степи ночующий обоз И на холме средь желтой нивы Чету белеющих берез. С отрадой, многим незнакомой, Я вижу полное гумно, Избу, покрытую соломой, С резными ставнями окно; И в праздник, вечером росистым, Смотреть до полночи готов На пляску с топаньем и свистом Под говор пьяных мужичков.
