Огромное спасибо за невероятную лекцию.Масштабность,глубина знаний,многогранность лекции Леонида Немцева впечатлила чрезвычайно. И как после такой великолепной риторической подачи не заинтерисоваться Борхесом,да и Набокова перечитать необходимо.Браво,Леонид Немцев👏👏👏👏👏👏👏👏
Рассказ про пантеру лет с 13 поражение прямо в мозг. Мало с кем я могу его обсудить в силу некоторых обстоятельств, спасибо, что Вы есть. С удовольствием бы почитала чувства от его рассказов от ваших подписчиков... Для меня сокровенное, как Набоков и немногие другие... Жаль борода не растет, поделитесь волоском для трах-тибидох😂😂😊
Спасибо, и много раз спасибо! Как чудесно вы доносите до ума и понятия, что возможно мы упустили! Этот "индивидуальный рай", как точно сказано-был у меня-книги! К сожалению, теперь этот рай в интернете, и. Противостоять не возможно, время другое и люди уже другие! А пока, насладимся!
Спасибо, Леонид Владимирович, это было блестяще: и отбор произведений, и глубина их анализа, и системность… Удивительно, что Вам удалось дать такое яркое представление о художественном мире Борхеса на относительно небольшом материале. И хотя он мне нравится гораздо меньше, чем мог бы, если бы плотнее работал с языком, а не только со смыслами, я опять поддалась соблазну пройти вдоль «оси бесчисленных отношений», чтобы простроить свое 🙂 Вот, скажем, если взять «Алеф»… (На всякий случай оговорюсь, что перечитывала в переводе Евгении Михайловны Лысенко). Наверное, современный читатель уже испорчен этой установкой, и все-таки очень уж кажется уместной тут о ней вспомнить: а почему мы должны доверять Борхесу-рассказчику? Его самолюбие ущемлено (Беатрис не ценила его преданности, «Карты шулера» не получили у жюри Национальной премии ни одного голоса), а это заведомо ослабляет объективность изложения. Из диалогов персонажей с цитированием и разбором фрагментов поэмы «Земля» читатель, конечно, видит, что Данери - посредственный поэт с высоким самомнением, но он не знает, каков творческий потенциал самого Борхеса (разве что только считать рассказ «Алеф» своеобразным аргументом в пользу его одаренности). В целом же неприязнь его к Данери кажется почти иррациональной. Они соперники в первую очередь в отношении Беатрис, претенденты на то, чтобы занять ближайшее к ней место. Боюсь, здесь нельзя сказать яснее, потому что мы не знаем, что конкретно увидел рассказчик в адресованных Данери письмах Беатрис; в чем, в частности, заключалась их непристойность? В том, что их отношения с Данери инцестуальны? В бесстыдстве, с которым она делится с ним подробностями своей интимной жизни с кем-то третьим (Альваро Лафинуром, «постоянным спутником Беатрис во всех увеселениях»?), возможно, ставя под сомнение мужскую состоятельность рассказчика? А может, в безапелляционности высказываний не относительно мужской, а относительно творческой состоятельности Борхеса, оспаривание которой уязвляет его еще больше? Никто не может сказать также, идентичен ли набор «всего» в Алефе, который видят Данери и Борхес, или это пустота, которую они сами заполняют - собой, в том числе (а скорее даже в первую очередь) своими страхами, дурными снами (из отрезанного хвоста шекспировского эпиграфа к рассказу). Для рассказчика двойное торжество Данери (как поэта, как любовника) - это навязчивый кошмар, и он просто не мог его не увидеть. А может быть, даже и так: Борхес не спускался в подвал дома на улице Гарая, все это бред начиная со странного звонка Данери. Действительно, что это за маскарад: Дзунни против Дзунино и Дзунгри? И с чего бы это Данери так легко делиться своей тайной, даже если он рискует потерять Алеф навсегда? Как Борхес вообще мог ему помочь или помешать? Данери рассчитывал на его протекцию по литературной части (просил поговорить с Лафинуром), но Борхес не стал этого делать. Препятствовать или способствовать сносу особняка он не только не стал, но и, судя по всему, не мог. Он не пытался даже убедить Данери отказаться от борьбы, просто вынес безапелляционное суждение - и скрылся, почему-то квалифицировав это как месть. Стал ли ударом снос дома для Данери? Нет. Положил ли конец его литературной карьере? Тоже нет. Все это заставляет усомниться в том, Алеф когда либо присутствовал в сознании Данери, не говоря уж о каком-то их взаимодействии. Мне кажется, эту историю вообще нельзя рассматривать вне контекста смерти Беатрис, которая обессмыслила жизнь рассказчика и, возможно, повредила его рассудок. Перед тем как спуститься в подвал, он обращается к портрету Беатрис, а потом с ним «говорит» Алеф, и это в каком-то смысле «ответ» на языке мертвых - и языке безумцев, одержимых.
Согласен! Мне всегда казалась низкой мстительность героя, ведь всё чудо заключается в самом Алефе, а не в примерах его использования. Кажется, автор позволяет нам самим подумать, что значит Алеф. И автор тут куда важнее действующих героев.🎉 Бродский в Большой элегии Джону Донну тоже перечисляет все предметы мира, как будто бы видит Алеф. Герой рассказа явно не смог стать Данте, не смог дать Беатрис бессмертия. Но Алеф бесподобен. Борхес очень позож на мага, который пытается примерить свои откровения к самойобыденной жизни. Не знаю, как лучше было бы развернуть тему, это целиком его тема и его открытие. Сравнивать не с чем.
@@lit-mekhanikaНу почему, при желании для всего прообразы отыскиваются 🙂 Можно ведь Алеф рассматривать как доведение до предела идеи магического кристалла. Или как фантазию на тему физической сингулярности. Или еще как-то... Но своеобразие, конечно, очень яркое. Про параллели с "Божественной комедией" как-то не подумала, а они ведь действительно очень эвристичные (и гордыня как главный грех, и проблема готовности / неготовности пройти _весь_ путь, и многое другое, наверное). Спасибо за подсказку!
Как Вы думаете, почему Набоков, несмотря на отмечаемое многими глубинное сходство с Борхесом, очень быстро эволюционировал в отношении к нему от восхищения к разочарованию («Сначала мы с Верой наслаждались, читая его. Мы ощущали себя перед фасадом классического портика, но оказалось, что за ним ничего нет»)? Если отвергнуть версию о том, что Набокову любое сравнение его с кем-либо было неприятно и вызывало стремление отмежеваться, если все-таки предполагать, что это обвинение в пустоте было обдуманным, взвешенным - чего же Набокову «не хватило» в Борхесе?
Набоков опирается на точные знания, даже когда говорит о потусторонности. У Борхеса нет веры в бессмертие. Играя с чем-то, он не позволяет себе поверить, он заранее исключает самого себя. Поэтому его расказы - только схемы великих произведений. Каждый роман Набокова - автономная вселенная, это именно воплощенное творение.
Понятие "постмодернизм" является ругательным только в среде анти научного мракобесия, в котором погрязло российское общество. Как печально слышать, как лектору приходится оправдываться за это понятие...
Борхес - Кабан. И Набоков. Стихи Набокова - к Бунину ( Конь).Кабан - Слуга Коня . А от Бунина - к Тютчеву( Кабан).Векторные связи. Вообще , поэзия не должна быть понятной , это своего рода шаманизм . Поэзия не должна быть понятной . Поэзия должна быть глуповатой.
