Человечья слякоть .. Слетают все каски, как будто скорлупки со спелых орехов, больших черепах все эти сраженческо-жуткие сутки, какие несут всей дивизии крах. Срываются формы и кожи разрывом, как мягкая цедра от сути плода, как будто на бойнях все шкуры и гривы снимаются с мёртвых животных всегда. Срезаются мясо и стыки меж рёбер штыками, осколками, пулями в такт, под крики солдатских дуэтов и опер, под гром и пожар, орудийный бардак. Ломаются кости, как перья в подушке от тучного тела, броска на кровать, в интиме, при очень горячей просушке, с идеей в муку измолоть, доломать. Сминаются резко перины скелетов, наперники полнятся хрустом частиц. По ним пробегают старшины, кадеты и едут танкисты внутри колесниц. Все органы мнутся, как липкая мякоть, как тесто, что нужно бы в печь уложить. Вокруг винегрет, отслужившая слякоть. А скоро ведь гибель дойдёт до души...
