Весь лес переполошился, С летающими птицами, Зверями быстроногими И гадами ползущими, - И стон, и рев, и гул! Всех прежде зайка серенький Из кустика соседнего Вдруг выскочил, как встрепанный, И наутек пошел! За ним галчата малые Вверху березы подняли Противный, резкий писк. А тут еще у пеночки С испугу птенчик крохотный Из гнездышка упал; Щебечет, плачет пеночка, Где птенчик? - не найдет! Потом кукушка старая Проснулась и надумала Кому-то куковать; Раз десять принималася, Да всякий раз сбивалася И начинала вновь... Кукуй, кукуй, кукушечка! Заколосится хлеб, Подавишься ты колосом - Не будешь куковать! 1 Слетелися семь филинов, Любуются побоищем С семи больших дерев, Хохочут, полуночники! А их глазищи желтые Горят, как воску ярого Четырнадцать свечей! И ворон, птица умная. Приспел, сидит на дереве У самого костра. Сидит да черту молится, Чтоб до смерти ухлопали Которого-нибудь! Корова с колокольчиком, Что с вечера отбилася От стада, чуть послышала Людские голоса - Пришла к костру, уставила Глаза на мужиков. Шальных речей послушала И начала, сердечная, Мычать, мычать, мычать! Мычит корова глупая, Пищат галчата малые. Кричат ребята буйные, А эхо вторит всем. Ему одна заботушка - Честных людей поддразнивать, Пугать ребят и баб! Никто его не видывал, А слышать всякий слыхивал, Без тела - а живет оно, Без языка - кричит! Сова - замоскворецкая Княгиня - тут же мычется, Летает над крестьянами, Шарахаясь то о землю, То о кусты крылом... Сама лисица хитрая, По любопытству бабьему, Подкралась к мужикам, Послушала, послушала И прочь пошла, подумавши: «И черт их не поймет!» И вправду: сами спорщики Едва ли знали, помнили - О чем они шумят... Намяв бока порядочно Друг другу, образумились Крестьяне наконец, Из лужицы напилися, Умылись, освежилися, Сон начал их кренить... Тем часом птенчик крохотный, Помалу, по полсаженки, Низком перелетаючи, К костру подобрался. Поймал его Пахомушка, Поднес к огню, разглядывал И молвил: «Пташка малая, А ноготок востер! Дыхну - с ладони скатишься, Чихну - в огонь укатишься, Щелкну - мертва покатишься, А все ж ты, пташка малая, Сильнее мужика! Окрепнут скоро крылышки, Тю-тю! куда ни вздумаешь, Туда и полетишь! Ой ты, пичуга малая! Отдай свои нам крылышки, Все царство облетим, Посмотрим, поразведаем, Поспросим - и дознаемся: Кому живется счастливо, Вольготно на Руси?» «Не надо бы и крылышек. Кабы нам только хлебушка По полупуду в день. - И так бы мы Русь-матушку Ногами перемеряли!» - Сказал угрюмый Пров. «Да по ведру бы водочки», - Прибавили охочие До водки братья Губины, Иван и Митродор. «Да утром бы огурчиков Соленых по десяточку», - Шутили мужики. «А в полдень бы по жбанчику Холодного кваску». «А вечером по чайничку Горячего чайку...»
Пока они гуторили, Вилась, кружилась пеночка Над ними: все прослушала И села у костра. Чивикнула, подпрыгнула И человечьим голосом Пахому говорит: «Пусти на волю птенчика! За птенчика за малого Я выкуп дам большой». - А что ты дашь? - «Дам хлебушка По полупуду в день, Дам водки по ведерочку, Поутру дам огурчиков, А в полдень квасу кислого, А вечером чайку!» - А где, пичуга малая, - Спросили братья Губины, - Найдешь вина и хлебушка Ты на семь мужиков? - «Найти - найдете сами вы, А я, пичуга малая, Скажу вам, как найти». - Скажи! - «Идите по лесу, Против столба тридцатого Прямехонько версту: Придете на поляночку. Стоят на той поляночке Две старые сосны, Под этими под соснами Закопана коробочка Добудьте вы ее, - Коробка та волшебная: В ней скатерть самобранная, Когда ни пожелаете, Накормит, напоит! Тихонько только молвите: „Эй! скатерть самобранная! Попотчуй мужиков!“ По вашему хотению, По моему велению, Все явится тотчас. Теперь - пустите птенчика!» - Постой! мы люди бедные, Идем в дорогу дальную. - Ответил ей Пахом. - Ты, вижу, птица мудрая, Уважь - одежу старую На нас заворожи! - - Чтоб армяки мужицкие Носились, не сносилися! - Потребовал Роман. - Чтоб липовые лапотки Служили, не разбилися, - Потребовал Демьян. - Чтоб вошь, блоха паскудная В рубахах не плодилася, - Потребовал Лука. - Не прели бы онученьки... - Потребовали Губины... А птичка им в ответ: «Все скатерть самобранная Чинить, стирать, просушивать Вам будет... Ну, пусти!..» Раскрыв ладонь широкую, Пахом птенца пустил. Пустил - и птенчик крохотный, Помалу, по полсаженки, Низком перелетаючи, Направился к дуплу. За ним взвилася пеночка И на лету прибавила: «Смотрите, чур, одно! Съестного сколько вынесет Утроба - то и спрашивай, А водки можно требовать В день ровно по ведру. Коли вы больше спросите, И раз и два - исполнится По вашему желанию, А в третий быть беде!» И улетела пеночка С своим родимым птенчиком, А мужики гуськом К дороге потянулися Искать столба тридцатого. Нашли! - Молчком идут Прямехонько, вернехонько По лесу по дремучему, Считают каждый шаг. И как версту отмеряли, Увидели поляночку - Стоят на той поляночке Две старые сосны... Крестьяне покопалися, Достали ту коробочку, Открыли - и нашли Ту скатерть самобранную! Нашли и разом вскрикнули: «Эй, скатерть самобранная! Попотчуй мужиков!» Глядь - скатерть развернулася, Откудова ни взялися Две дюжие руки, Ведро вина поставили, Горой наклали хлебушка, И спрятались опять. «А что же нет огурчиков?» «Что нет чайку горячего?» «Что нет кваску холодного?» Все появилось вдруг... Крестьяне распоясались, У скатерти уселися. Пошел тут пир горой! На радости целуются, Друг дружке обещаются Вперед не драться зря, А с толком дело спорное По разуму, по-божески. На чести повести - В домишки не ворочаться, Не видеться ни с женами. Ни с малыми ребятами, Ни с стариками старыми, Покуда делу спорному Решенья не найдут, Покуда не доведают Как ни на есть доподлинно: Кому живется счастливо, Вольготно на Руси? Зарок такой поставивши, Под утро как убитые Заснули мужики...
Пролог В каком году - рассчитывай, В какой земле - угадывай, На столбовой дороженьке Сошлись семь мужиков: Семь временнообязанных, Подтянутой губернии, Уезда Терпигорева, Пустопорожней волости, Из смежных деревень: Заплатова, Дырявина, Разутова, Знобишина. Горелова, Неелова - Неурожайка тож, Сошлися - и заспорили: Кому живется весело, Вольготно на Руси? Роман сказал: помещику, Демьян сказал: чиновнику, Лука сказал: попу. Купчине толстопузому! - Сказали братья Губины, Иван и Митродор. Старик Пахом потужился И молвил, в землю глядючи: Вельможному боярину, Министру государеву. А Пров сказал: царю... Мужик что бык: втемяшится В башку какая блажь - Колом ее оттудова Не выбьешь: упираются, Всяк на своем стоит! Такой ли спор затеяли, Что думают прохожие - Знать, клад нашли ребятушки И делят меж собой... По делу всяк по своему До полдня вышел из дому: Тот путь держал до кузницы, Тот шел в село Иваньково Позвать отца Прокофия Ребенка окрестить. Пахом соты медовые Нес на базар в Великое, А два братана Губины Так просто с недоуздочком Ловить коня упрямого В свое же стадо шли. Давно пора бы каждому Вернуть своей дорогою - Они рядком идут! Идут, как будто гонятся За ними волки серые, Что дале - то скорей. Идут - перекоряются! Кричат - не образумятся! А времечко не ждет. За спором не заметили. Как село солнце красное, Как вечер наступил. Наверно б ночку целую Так шли - куда не ведая, Когда б им баба встречная, Корявая Дурандиха, Не крикнула: «Почтенные! Куда вы на ночь глядючи Надумали идти?..» Спросила, засмеялася, Хлестнула, ведьма, мерина И укатила вскачь... «Куда?..» - Переглянулися Тут наши мужики, Стоят, молчат, потупились... Уж ночь давно сошла, Зажглися звезды частые В высоких небесах, Всплыл месяц, тени черные Дорогу перерезали Ретивым ходокам. Ой тени! тени черные! Кого вы не нагоните? Кого не перегоните? Вас только, тени черные, Нельзя поймать - обнять! На лес, на путь-дороженьку Глядел, молчал Пахом, Глядел - умом раскидывал И молвил наконец: «Ну! леший шутку славную Над нами подшутил! Никак ведь мы без малого Верст тридцать отошли! Домой теперь ворочаться - Устали - не дойдем, Присядем, - делать нечего. До солнца отдохнем!..» Свалив беду на лешего, Под лесом при дороженьке Уселись мужики. Зажгли костер, сложилися, За водкой двое сбегали, А прочие покудова Стаканчик изготовили, Бересты понадрав. Приспела скоро водочка. Приспела и закусочка - Пируют мужички! Косушки по три выпили, Поели - и заспорили Опять: кому жить весело, Вольготно на Руси? Роман кричит: помещику, Демьян кричит: чиновнику, Лука кричит: попу; Купчине толстопузому, - Кричат братаны Губины. Иван и Митродор; Пахом кричит: светлейшему Вельможному боярину, Министру государеву. А Пров кричит: царю! Забрало пуще прежнего Задорных мужиков, Ругательски ругаются, Не мудрено, что вцепятся Друг другу в волоса... Гляди - уж и вцепилися! Роман тузит Пахомушку, Демьян тузит Луку. А два братана Губины Утюжат Прова дюжего, - И всяк свое кричит! Проснулось эхо гулкое, Пошло гулять-погуливать, Пошло кричать-покрикивать, Как будто подзадоривать Упрямых мужиков. Царю! - направо слышится, Налево отзывается: Попу! попу! попу!
