Мне кажется, живописцы обыкновенно повадились писать Христа и на кресте, и снятого со креста, все еще с оттенком необыкновенной красоты в лице; эту красоту они ищут сохранить в Ему даже в самых страшных муках. В картине же Рогожина о красоте и слова нет; это в полном виде труп Человека, вынесшего бесконечные муки еще до креста, раны, истязания, битье от стражи, битье от народа, когда Он нес на Себе крест и упал под крестом, и, наконец, крестную муку в продолжение шести часов.
Я знаю, что христианская Церковь установила еще в первые века, что Христос страдал не образно, а действительно, и что и тело Его, стало быть, было подчинено закону природы вполне и совершенно. Но странно, когда смотришь на картину, то рождается один особенный и любопытный вопрос: если такой точно труп (а он непременно должен был быть точно такой) видели все ученики Его, Его главные будущие апостолы, видели женщины, ходившие за Ним и стоявшие у креста, все веровавшие в Него и обожавшие Его, то каким образом могли они поверить, смотря на такой труп, что Этот Мученик воскреснет? Федор Михайлович Достоевский. «Идиот»
20 апр 2016
