@@user-ix7yn9kg1wбесподобно писать конечно, конечно, можно) Что, собственно, вы и делаете) А правильный вариант в случае с "Риголетто", всё же, "бесподобен") Это если уж говорить про грамматику)
Ужель та самая Татьяна, Которой я наедине, В глухой, далекой стороне, В благом пылу нравоученья, Читал когда-то наставленья; Та девочка, которой я Пренебрегал в смиренной доле? Ужели то она была, - Так равнодушна, так смела! Но что со мной? Я как во сне! Что шевельнулось в глубине Души холодной и ленивой? Досада?.. Суетность?.. Иль вновь Забота юности - любовь?.. Увы! Сомненья нет, влюблен я; Влюблен, как мальчик, полный страсти юной! Пуская погибну я, но прежде Я в ослепительной надежде Вкушу волшебный яд желаний, Упьюсь несбыточной мечтой! Везде, везде он предо мной, Образ желанный, дорогой, Везде, везде он предо мною.
Обычное дело) часто оркестр настроен по завышенному камертону. Странно, но почему то любили завышать Руслана и Людмилу, особенно, если учесть, что для баса партия итак высокая. Есть запись где Нестеренко поет на полтона выше. Кусок записи 1938 года где Рейзен поет на полтона выше. Правда для него тесситура и верха никогда не были проблемой. Поэтому он в конце легко вставляет «соль» которая на деле оказывается ля бемолем)
@@li491 В записи с Рейзеном вся картина с Русланом и Головой была записана на полтона выше, скорее всего, затем, чтоб Михайлов-Голова смог свой "до-диез" большой октавы (а в клавире - "до", он пел партию Головы вместо хора и октавой... ну, с поправкой на повышение записи - большой септимой вниз) взять качественно. И да, Рейзен, кроме того "ля-бемоль" ещё в арии берет кучу верхних "фа" вместо "ми" (а ведь большинство уже на "ми", в оригинальной тональности и давятся), причём некоторые (в медленной части) - на таком тончайшем piano, с такими филировками нежнейшими, которых и у баритонов не услышишь. Уникум был. По-видимому, в той записи Михайлов и Рейзен выдали почти весь мыслимый, с крайними нотами, диапазон оперного баса - от нижнего "до-диез" до верхнего "ля-бемоль" - на троих басов хватило бы. Ниже/выше встречается, но очень редко, по пальцам можно пересчитать.
Юрий Мазурок гордость наша, великий певец.!! совершенно редчайший лирический баритон. известный и востребованный, кстати, во всем мире. не Вам его судить. тем более, что Ваш комментарий говорит о полной Вашей неосведомленности в этом вопросе (хотя, наверное, точнее будет сказать: о безграмотности) прежде чем делать выводы, лучше познакомьтесь поближе с творчеством этого выдающегося певца, посмотрите на другие воплощенные им образы.. в них столько страсти, нежности и красок..))!! его Эскамильо из "Кармен" в Венской опере. его Ренато из "Бала-маскарада" на сцене Ковент-Гарден. Болконский, Риголетто, Фигаро, Мазепа и масса дургих в Большом театре.. а что касается этой партии, то таково авторское прочтение образа Онегина. каждый актер создает свой образ.
Эмоции и артистизм есть здесь, возможно, не так выпячены как вы привыкли. По большей части его Онегин таки холодный, и на мой взгляд , так и должно быть. Но есть много записей Онегина с ним, и везде он разный, в финальной сцене особенно чувствуется преобразование в любой записи. Вот Болконский его как-то у меня не очень пошел, хотя, возможно, просто не очень люблю Прокофьева. В более поздних записях разнообразных партий экспрессии, чувств, драматизма через край наоборот. И в вокальном плане везде совершенство.
Ужель та самая Татьяна, Которой я наедине, В глухой, далекой стороне, В благом пылу нравоученья, Читал когда-то наставленья; Та девочка, которой я Пренебрегал в смиренной доле? Ужели то она была, - Так равнодушна, так смела! Но что со мной? Я как во сне! Что шевельнулось в глубине Души холодной и ленивой? Досада?.. Суетность?.. Иль вновь Забота юности - любовь?.. Увы! Сомненья нет, влюблен я; Влюблен, как мальчик, полный страсти юной! Пуская погибну я, но прежде Я в ослепительной надежде Вкушу волшебный яд желаний, Упьюсь несбыточной мечтой! Везде, везде он предо мной, Образ желанный, дорогой, Везде, везде он предо мною.
